дискриминация прав работника

Добрый день, Марат!

Принцип запрета дискриминации в последние годы все чаще становится предметом анализа в рамках научных исследований и предметом дискуссий на различных площадках. Представляется, что это связано, с одной стороны, с известным расширением договорной свободы применительно к трудовым отношениям, а с другой стороны, с дисфункцией действующих в Российской Федерации механизмов защиты от дискриминации.

2017 год ознаменовался вынесением судебных постановлений по громкому трудовому спору, возникшему между ПАО "Аэрофлот" и бортпроводницами, в отношении которых работодателем были установлены требования к размеру одежды. Апелляционными определениями Московского городского суда N 33-33167/2017 и N 33-34960/17 от 06.09.2017 установленные авиакомпанией требования к размерам одежды бортпроводников и бортпроводниц были признаны противоречащими действующему законодательству в связи с их дискриминационным характером, однако в удовлетворении заявленного работниками требования о признании дискриминации в действиях ПАО "Аэрофлот" суд отказал. Отказ был мотивирован тем, что "требования о признании дискриминации в отношении истца со стороны ответчика, по своей сути, являются основаниями заявленных исковых требований, не носят материального характера". Таким образом, судьями Московского городского суда в очередной раз были подняты вопросы, является ли заявление требований о признании дискриминации в гражданском судопроизводстве надлежащим способом защиты прав, а также имеют ли граждане Российской Федерации самостоятельное субъективное право не подвергаться дискриминации.

Основания для обсуждения названных вопросов лежат в плоскости анализа российского и международного права и практики его применения. Прежде всего следует обратить внимание на существующие различия между определением дискриминации, предлагаемым Международной организацией труда (далее - МОТ) <1>, и определениями, содержащимися в российском законодательстве <2>.

-------------------------------

Понятия дискриминации, предложенные МОТ и российским законодателем, чаще анализируются исследователями с точки зрения проведения границы между дискриминацией (т.е. заведомо вредным и несправедливым различием, ограничением или предпочтением) и дифференциацией (т.е. различием, установленным для достижения некой законной цели, признаваемой сложившимися в обществе представлениями о справедливости) <3>. Вместе с тем в этих определениях есть и еще один уровень отличий. Так, согласно ст. 1 Конвенции МОТ N 111 относительно дискриминации в области труда и занятий, дискриминация - это всякое различие, недопущение или предпочтение, проводимое по признаку расы, цвета кожи, пола, религии, политических убеждений, иностранного происхождения или социального происхождения, приводящее к уничтожению или нарушению равенства возможностей или обращения в области труда и занятий. Однако в законодательстве РФ используется другое определение дискриминации: она определяется как "нарушение прав, свобод и законных интересов", совершенное по одному из перечисленных оснований. Таким образом, из буквального толкования российских правовых норм следует, что само по себе иное отношение к человеку при формальном соблюдении его прав нарушением не является, и дискриминацию можно установить только в случае прямого нарушения какой-либо иной правовой нормы. Вместе с тем на практике дискриминированному работнику крайне сложно установить факт дискриминации и восстановить свои права, поскольку в ситуации, когда иное (помимо дискриминации) нарушение не совершается, дискриминация не устанавливается в силу предписания закона, а когда совершается иное нарушение, наказание следует именно за него, а не за дискриминационные действия <4>. Подобный подход приводит к тому, что нормы права, предусматривающие административную и уголовную ответственность за дискриминацию, остаются в правоприменительной практике невостребованными.

--------------------------------

 Однозначный вывод о наличии или отсутствии у работников права не подвергаться дискриминации не представляется возможным сделать и при анализе понятия и содержания конституционного принципа равенства, сформулированного в ст. 19 Конституции Российской Федерации. Анализируя данный принцип, В.А. Смирнова, в частности, отмечает, что конституционный принцип равенства можно понимать как универсальное, признаваемое и охраняемое правом и государством начало, исходя из которого осуществляется использование прав и свобод человека и гражданина, выполнение его обязанностей, в соответствии с которым все члены общества должны быть поставлены в одинаковые условия и иметь равные возможности <5>.

--------------------------------

Рассматривая конституционный принцип равенства в отраслевом преломлении, исследователи выделяют четыре элемента принципа равноправия в сфере трудовых и иных связанных с трудовыми отношений: 1) юридическое (формальное) равенство всех перед законом независимо от многих обстоятельств - от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям и др.; 2) социальное равенство; 3) равный доступ к труду и равные возможности по реализации своего права на труд; 4) недопущение проявлений дискриминации в сфере труда <6>. Однако о недопущении проявлений дискриминации в сфере труда заявил в своих свежих постановлениях и Московский городской суд, не рассматривая при этом требование о признании дискриминации как самостоятельное материальное требование.

--------------------------------

На первый взгляд может показаться, что российское антидискриминационное законодательство, находящееся на начальной стадии развития, еще не в полной мере восприняло особенности правовых подходов, сформулированных в международных органах, и проблема признания самостоятельного субъективного права работника не подвергаться дискриминации в сфере труда кроется только в этом. Тем не менее, обратившись к международным правовым нормам, можно заметить, что и в них нет единства по этому вопросу.

С одной стороны, В.А. Смирнова справедливо отмечает, что проблема дискриминации и ограничения прав по дискриминационным основаниям является весьма актуальной и неоднократно обсуждалась как в рамках основных органов ООН (Генеральная ассамблея, Совет безопасности), так и в рамках ее отдельных комитетов и комиссий (Комитет по правам человека, Комитет по правам женщин, Комиссия по ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин). Так, в своем замечании общего порядка N 18 (37), принятом в 1989 г., Комитет по правам человека ООН следующим образом разъяснил свое понимание термина "дискриминация". Комитет считает, что дискриминация - любое различие, исключение, ограничение или предпочтение, которое основано на признаках расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного положения, рождения или иного обстоятельства и которое имеет целью или следствием уничтожение или умаление признания, использования или осуществления всеми лицами на равных началах всех прав и свобод <7>. Данное определение по своему содержанию аналогично тому, что предлагается в Конвенции МОТ N 111.

--------------------------------

С другой стороны, примечательна практика применения Европейским судом по правам человека нормы, закрепленной в ст. 14 "Запрещение дискриминации" Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подписанной в Риме 4 ноября 1950 г. Данная статья занимает особое место в системе прав и свобод, защищаемых Конвенцией. При всей ее важности она не имеет самостоятельного значения в том смысле, что ее применение возможно только в тех случаях, когда речь идет о нарушении прав и свобод, гарантированных Конвенцией, и вне связи с каким-либо из этих прав и свобод самостоятельный вопрос о дискриминации не может быть поставлен перед Судом; в качестве отдельно взятой ст. 14 не применяется. Суд эмпирическим путем выработал критерии, которыми руководствовался, решая вопрос о разграничении дискриминации и дифференциации в тех случаях, когда сам закон не являлся носителем дискриминационных установок и пережитков, как, например, бельгийское семейное законодательство (дело "Маркс против Бельгии"). Таких критериев три: а) наличие объективного и разумного оправдания неравенства; б) правомерность мер, предпринятых властями; в) соразмерность используемых средств преследуемой цели. Если эти условия или хотя бы одно из них не соблюдены, вступает в действие комментируемая статья. В начале XXI в. к этим условиям была добавлена еще одна установка: право пользования защитой Конвенции без какой-либо дискриминации будет нарушено не только тогда, когда государства без объективного и разумного основания по-разному ведут себя с лицами, находящимися в аналогичных ситуациях, но равным образом и тогда, когда без объективного и разумного основания они одинаково относятся к лицам, которые находятся в различных ситуациях (решение по делу "Тлимменос против Греции" от 6 апреля 2000 г.) <8>.

--------------------------------

Такая позиция Европейского суда по правам человека позволяет говорить о том, что Конвенция не гарантирует как таковое общее право на отсутствие дискриминации. На самом деле ст. 14 Конвенции запрещает, чтобы лица подвергались дискриминации, но только в части пользования правами и свободами, признанными в Конвенции <9>.

Юридическая консультация по трудовым вопросам, обращайтесь.